Попытка оспорить Кодекс профессиональной этики нотариусов потерпела неудачу

      Предметом рассмотрения ВС РФ стало административное исковое заявление о признании недействующим Кодекса профессиональной этики нотариусов в Российской Федерации. В качестве административного истца выступил нотариус, который полагал, что Кодекс по своей правовой природе имеет признаки нормативного правового акта (в частности, содержит предписания, обязательные для исполнения как нотариусами, так и третьими лицами), однако в нарушение правил подготовки НПА, не прошел государственную регистрацию в Минюсте России и не был официально опубликован; утвержден лицом, не имеющим соответствующих полномочий (заместителем министра юстиции).

      По мнению истца, содержание Кодекса также не соответствует законодательству – помимо прочего, он противоречит нормам о свободе слова и фактически запрещает нотариусам открыто выражать свое мнение, создает правовую неопределенность относительно мер ответственности за те или иные действия (бездействие) нотариуса, вводит для нотариусов дополнительные обязанности, не предусмотренные законодательством, необоснованно наделяет нотариальные палаты полномочиями по контролю за профессиональной деятельностью нотариусов.

      Верховный Суд РФ не усмотрел оснований для удовлетворения иска. Он указал, что в соответствии с законодательством Кодекс профессиональной этики нотариусов принимается собранием представителей нотариальных палат – высшим органом управления Федеральной нотариальной палаты, имеющей статус некоммерческой организации. Хотя после принятия Кодекс и утверждается Минюстом России, разработка этого документа в компетенцию министерства не входит. Следовательно, Кодекс представляет собой корпоративный нормативный акт, обязательный для применения исключительно в рамках нотариального сообщества, и не может быть отнесен к нормативным правовым актам (Решение Верховного Суда РФ от 24 декабря 2020 г. № АКПИ20-844).

      Не согласился ВС РФ и с доводами истца относительно несоответствия содержания Кодекса положениям законодательства, отметив следующее:

• предусмотренный п. 6.4 Кодекса запрет нотариусу выступать в СМИ и публиковать информацию в соцсетях по вопросам профессиональной деятельности без предварительного согласия уполномоченного органа нотариальной палаты обусловлен особым статусом нотариуса, в том числе предусмотренной ст. 5 и ст. 16 Основ обязанностью нотариуса хранить профессиональную тайну;
• вопреки доводам истца, Кодекс содержит подробные положения об основаниях, сроках и процедуре привлечения нотариуса к дисциплинарной ответственности, видах дисциплинарных проступков, мерах взысканий, порядке их снятия. Выбор же той или иной меры ответственности в каждом конкретном случае зависит от характера, тяжести и последствий совершенного проступка, а также с учетом личности нотариуса;
• круг возлагаемых Кодексом на нотариусов обязанностей не является произвольным, а вытекает из требований законодательства (в частности, обязанность информировать уполномоченный орган о подозрительных операциях обусловлена нормами Закона о противодействии легализации преступных доходов).

      Относительно довода истца о необоснованном предоставлении Кодексом нотариальным палатам полномочий по контролю за профессиональной деятельностью нотариусов ВС РФ указал, что соответствующие положения также основаны на законе и не противоречат правовой позиции Конституционного Суда РФ, признавшего допустимым наделение государством нотариальных палат отдельными управленческими и контрольными полномочиями в целях обеспечения в нотариальной деятельности гарантий прав и свобод граждан.